Апти Бисултанов изучал филологию и работал в качестве доцента, редактора, издателя, вице-премьера,бывший министр социальной защиты в правительстве Ичкерии.

За свою поэму "В Хайбахе написанные", посвященную жертвам сталинской депортации, в 1992 году получил Национальную премию.

С осени 2002 года Апти Бисултанов находится в Берлине. Он принимал участие в Международном литературном фестивале, являлся стипендиатом Фонда Культуры.

В 2003 году в Роттердаме он получил премию Award фонда Poets of all Nations и N(o) Vib-Verlag. Публикации на чеченском языке: Плуг-Огонь-Дом, Грозный, 1986., Одно сказание, Грозный, 1988., Тень молнии, Грозный, 1991.

Т1амт1ехь

хьуна ца дезачо
хьо а ца везачо
сих-дег1ах хьакхалой
чов йо

даггара хьо дукхавезарг бен
хьан дагах кхетар яц хьуна
зуда а
даьндарг а

Гой хьуна, къу ву-кх со, х1ара ду-кх ас дина къола,
Айкхалла диллина ахь лехнарг х1ара ду-кх хьуна.
Къена къанваллалца, дуьненах, эхартах волуш,
Къера къарваллалца идийнарг х1ара ду-кх хьуна.

Гой хьуна сан б1аьргаш - уьш эхьан мархано баьхна,
Гой хьуна сан куьйгаш -до1анаш дицделла царна,
Со, бода аьхкина, лаьхьанал лурвоьлла ваьхна,
Когаш а хуьйдда сан, сийлахьчу некъашна варна.

Ца ваьлла ког боккхуш, боьшана хьозано санна,
Ца ваьлла дош олуш, са къаьхьа замане хьийжи.
Ца ваьлла вижича, дуьне гуш маьлха каш санна,
Халбатахь мел1унан б1аьрхишца санна со тийжи.

Берд текхна хьехачохь аьзнашка ладоьг1уш санна,
Генара ларйи ас х1ора а дуьненан 1уьйре.
Набахтен наь1арехь серлонна сакх тутмакх санна,
Экама хьийжи со х1ора а адамийн уьйре.

Тоьшалла гулйина сайн денойн, буьйсанийн тоба,
Айкх йина мук1арло ца деза сайн деган аьрго,
Хьан кхеле деа ас эзарза дохийна тоба,
Хьан кхеле еа ас сайх эзарза кхаьрдина м1аьрго.

Гой хьуна сан дешнаш, хьан б1аьргийн серлонах хебаш,
Гой хьуна 1алашо, сан даг т1ехь т1улг хилла 1уьллу.
Боданех д1айоьлла, сан деган к1оргенехь теба,
Лурйоьлла ойла а х1инца ас хьан кхеле юьллу.

Гой хьуна къу ву-кх со, хан йоцуш-м ду х1ара х1инца,
Дела бен теш воцуш-м ю х1ара вайн шира тховса.
Цкъа мацахлерачу вайн ирсах диссина цинцаш,
Хьан синтем, хьан тешам ас юхаберзабо тховса...

Беттаса схьакхийти, эзар шо хьалха
Кхеташ ма-хиллара г1айг1ане, цхьалха,
Адамаш чудирзи, эзар шо хьалха
Доьрзуш ма-хиллара даха я кхалха...

Нохчийчоь, латта хьо, серлонан х1ордах,
Эзар шо даьлча а яха ца къордош...

Мостаг1а вог1ур ву - дуьссур ду дерташ,
Дуьссур ду хьан лекха, хьан хаза бердаш,
Хьаша-да вог1ур ву - юьссур ю марзо,
И марзо елхайо хьан ломахь барзо,
Г1елашна г1ерг1ачу курачу сайно,
Ц1е йоцчу кошан т1ехь даьллачу стайно.
И марзо елхош ду сан х1ора дош а,
Хьан дато некъаш а, момсарийн бос а...

Нохчийчоь, латта хьо, серлонан х1ордах,
Эзар шо даьлча а яха ца къордош...

Со кхуззахь вина ву, тийналлийн къоргехь,
Хьан сина тийжачу кхокханан къорни,
Пен боцчу х1усамехь, тхов боцчу кхерчахь,
Да воцуш кхиъна со, хьан ц1арах хьерчаш.
Хьан б1аьвнийн херцаршлахь бецан хал санна,
Хьан серло тергалъян ма дезна сан а,
Хьан стиглахь аьрзунийн мохь санна шийла,
Со а д1авовр ву цкъа, тийналлех ийна...

Нохчийчоь, латта хьо, серлонан х1ордах,
Эзар шо даьлча а яха ца къордош...

Тхо девлла д1аг1ур ду, дуьссур ду дешнаш,
Дуьссур ду хьан хаза, хьан оьзда кешнаш,
Буц йолу, буц юьжу ойлане баьрзнаш,
Воьдучун, вог1учун до1анийн аьзнаш.
Хьан херцарш юьссур ю, да воцуш велха,
Дуьссур ду хьан стиглахь аьрзунийн хелхарш,
Юьссур ю назманаш, зуькарийн шовкъаш,
Юьссур ю тхан дагалецамийн овкъарш...

Х1усаман 1алашо йоцуш
И т1улгаш т1ек1ела дихкинарг
Г1иртина шен цхьаллех кхета

Со иза хууш ву сайн дайша йиначу х1ора а б1евнах
Со иза хууш ву Нохчийчохь гиначу дуьххьарчу б1аьвнан
Х1ора а кора т1ехь х1ора а не1ара т1ехь
Харцахьа баьккхина гуо гичахьана

Ширачу сан дедас зайлаца т1улга т1ехь бинаберг
Цкъа Шемахь бийцинчу шен седа-жайнанан маттахь
Ваалар а валар а вахаран гуонан цхьа ц1онга ду аьлла
Т1адамах кхоьллинарг т1адаме воьрзур ву аьлла
Гуо - иза цхьалла ю, цхьалла и маршо ю аьлла
Шен гуонах кхеттаверг дуьненан къайленех кхетар ву аьлла
Ч1уг карчарх кхеттаверг дуьненан хазаллех кхетар ву аьлла

Х1усаман 1алашо йоцуш
И т1улгаш т1ек1ела дихкинарг
Г1иртина шен цхьаллех кхета

Ткъа гидо-м боху уьш ю алха цхьа декорацеш
Нагахь и бакъ делахь
Даима Моцартах цецвийлла воллу

Со х1унда 1ехаво кху сарахь эчиган цаьпцалго
Цкъа сайна дуьххьара евзича санна
Угаре а хаза олхазарш
Х1ораза 1уьйренан ламазан хенахь декаран къайле

Я х1унда сапарг1атдели сан
Т1ебоьжна тхов хьала айбича санна
Хьала а г1аьттина д1о г1анта т1ера
Цхьа адам д1адоладелча

Доллучу дахарехь ерриг а пачхьалкхан харж йойуш
Херцарех х1оккхузахь г1ург1езийн руьйта Neuschwanstein а йина
Паччахьалин г1уда текхна а ваьлла
цхьаллин гуо буьзначу буьйсана

борз ехкаш дуьненчу ваьлла
Нохчо со хиларна

Ларт1ера ваьллачу Людвигна г1ург1езаш езаран бахьанах кхетта
Вала д1авоьдуш верг со волуш санна

Сел лехарх карош ца хилла
Нохчийчу боьду некъ ц1аьххьана схьагича санна

Нохчийчу боьду некъ

Ларамза хиллачу 1ийданех йисина нехаш
Ларамза хиллачу марзонех йисина ченаш
Цхьанхьа д1акхоьхьуче
Делера хиллачу 1ийдане
Делера хиллачу марзоне

Эзарнаш шерашкахь Шемера Кавказе кхаччалца некъ беш
К1адъелла йижначохь наб кхетта йисначу эмкалийн ковранах

Ас лаьмнаш олуче цханхьа
Мостаг1на юьхь-дуьхьал х1оьттича
Берриг а букъ т1ехьа лаццал бен боцучу махкахь

Мачаш т1е йиллина чан а
Ялсаманен басах лепачу
Нохчийн муджахидо ког биллал йисначу меттигах
Ас Даймохк олуче цханхьа

Дуьненан историн ц1онганехь лаьттачу
Цкъа а со шена т1ех1оьттина воцучу
Сайн ненан кошана уллохь
Сайн ц1онга суна схьакарадийр доллуче цхьанхьа

* * *

бакъдерг

со хилла
и лаха г1евттинчийн мог1арехь
банарлахь хьаьрчина олхазар санна

сайга букъ берзийна иза д1адоьдуш
со цуьнга кхайкхина
кхелхинчу тхайн дега санна

наггахь и юьхь=дуьхьал гича
со цуьнга хьежна ву
ша варах кхелхинчу шен нене цхьалха к1ант санна

бакъдерг

со цуьнца д1ихна
дуьненан къизачу некъашкахь
б1аьрзечу шен дедас куьг лаьцна д1адуьгу жима бер санна

вай кораш хьалхахула т1ех а дуьйлуш цхьа лерина боларх а рожах а ца духуш д1аоьхуш хиллачу кеманех а денойх а.

хьан пхенаш дестадой миллиардаш д1аьвшечу гаьргашца хьан ц1ий лоьлхуьйтуш хиллачу цабезамах а

вайн д1акъистинчу вежарех а йижарех а

Випперсдорфехь ехаш хиллачу цхьалхачу г1ург1езах а

собарх д1авш даьллачу дешнех а

цхьаллех д1авш даьллачу ц1ийх а

(хьан кехата т1ера)

лам хаьрцича т1аьхьабисина берд а
акхадевлла лела адамаш а
берд хаьрцича т1аьхьадисина 1индаг1а а
т1омадевлла лела кешнаш а
шах1идийн яххьаш а
стигланаш а латтанаш а мел ду д1асатоьхна нохчийн ц1ий а

дуьненан маь11ехь д1ахецна цициган к1орни а
х1орд болабалийтина пхьидан б1аьрхи а
стигла а яьккхина д1ахецна уьнт1епхьид а
поллано кагдина кор а
х1ара суьйре а
Берлин а
со а
сан са а дег1 а мел ду д1асауьду дагалецамийн зингатий а
х1ора а ламазна т1аьхьа ас деш долу до1а а
я Аллах1 Дег1астанахь валар лолахь суна

Поэзия и война. Беседа с чеченским лириком А. Бисултановым
28.02.2009

Апти Бисултанов, один из самых известных в мире чеченских лириков и бывший министр по социальным вопросам, экспериментирует как с традиционными чеченскими литературными жанрами, так и со стихами в свободной форме. Пережив все ужасы войны, он считает, что искусство неотделимо от религии.

Редактор по профессии, подвергавшийся в советские годы преследованиям, Апти Бисултанов продолжал писать стихи во время первой чеченской войны. Через три года скитаний после начала второй кампании он покинул родину и эмигрировал в Германию. Та роль, которую сыграл этот шаг в его биографии, отражена в проникнутых печалью первых строчках стихотворения, посвященного прощанию с землей отцов:

«Обе руки сжимают сердце –
этот старый еж,
и плотно латают раны,
как шило – старые ботинки в мастерской».

Поэзия окружала Бисултанова с детства. За разговорами о стихах его лицо озаряется. Но сегодня обстоятельства привели его в политику: «Если так можно выразиться», - добавляет он.

Бисултанов надеется, что в его жизни настанет момент, когда он сможет полностью посвятить себя искусству. Но сейчас, подчеркивает он, в Чечне очень мало поэтического.

«Красота поэзии исчезла из повседневной жизни людей, - говорит Бисултанов. – Люди говорили, что больше никто не напишет стихов после Освенцима. Это же можно сказать и о сегодняшней Чечне».

По довоенным данным, чеченцев насчитывался миллион. Около 200 тысяч из них погибли в ходе десятилетнего конфликта. Однако, говорит Бисултанов, в Чечне по-прежнему больше поэзии, чем на Западе. «Здесь, в Европе, нет никакого секрета, нет таинства. Все стандартизировано», - отмечает он.

В общем, Апти Бисултанов не питает иллюзий в отношении Запада. Он знает, что его мировоззрение и жизненный опыт не вписываются в модель, привычную европейским или американским интеллектуалам.

Стихи из его сборника, озаглавленного «Тень молнии», вышедшего недавно в Германии, исходят из мира, где все пропитано Исламом. «Для меня нет двух разных предметов: религия и поэзия – это одно и то же, - говорит Апти. - Бог создал весь этот мир как поэму».

Для верующего нет такого понятия, как совпадение. Поэтому неудивительно, что Бисултанов видит в чеченской войне глубокий смысл.

«Скажите миру, который жертвует Чечней,
что ради него она горит в огне», - это цитата из одного из немногих стихов, написанных им во время войны.

Бисултанов говорит о том, что мир начинает интересоваться войной, только когда в результате нее погибают дети. Этот факт был наглядно продемонстрирован захватом заложников в Беслане. Он добавляет, что, однако, почти никто не интересуется жертвами среди чеченцев, даже когда ими являются дети. А, по оценкам правозащитных организаций, за последние пять лет в ходе военных столкновений в республике погибло, как минимум, 40 тысяч несовершеннолетних.

«Независимо от того, какие это цифры – будь то 30 тысяч, тысяча или один, – это все же дети, которые продолжают умирать, - говорит Бисултанов, сам являющийся отцом. - Беслан был наиболее зловещим, жутким отражением войны. «Беслан» – это продолжение Чечни».

Одной из причин безразличия Запада к ситуации в республике, по мнению Бисултанова, является религиозная принадлежность чеченцев. Если бы последние не были мусульманами, реакция была бы иной, считает он.

В то же самое время Бисултанов категорически отрицает, что религия играет в войне сколь-нибудь значимую роль. Кроме того, добавляет Апти, именно из-за войны молодое поколение чеченцев радикализируется, поскольку им не оставляют иной перспективы.

Страдания всего народа в 20 веке коснулись каждой отдельно взятой семьи, говорит поэт. Отец Бисултанова сражался в Красной Армии. Однако, несмотря на это и на тот факт, что он получил ранение во время войны, его депортировали вместе с остальными чеченцами как «врага народа» прямо с фронта в Казахстан. Это было в феврале 1944 года.

Пять из десяти детей умерли с голоду. Апти, самый младший, стал первым, рожденным в Чечне. Это было в 1959 году, после возвращения чеченцев из высылки.

Когда Апти было шесть лет, его отец скончался от ран, полученных на войне. В прошлом году умерла его мать в возрасте 89 лет, перед смертью став свидетельницей того, как ее родное село сровняли с землей. В те дни женщины, старики и дети были согнаны на занесенное снегом поле, где они были вынуждены оставаться 10 дней без еды и питья.

Кроме произведений, посвященных Чечне, в творчестве Бисултанова есть и стихи, непосредственно понятные читателям любой национальности. Их художественная выразительность свидетельствует о том, что Бисултанов «достиг того места, где никто ранее не бывал», как описывает задачу поэта Иосиф Бродский.

Центральной темой в его творчестве является сердце:
«Круглое гнездо на ветвях – мое сердце –в зарослях ребер», - пишет он в своем стихотворении «Рентген».

В то же время сердце у Апти не является прибежищем исключительно личных чувств. Оно «сильнее всего мира» и бьется за судьбу человечества.

Сердце является вместилищем храбрости и непоколебимого чувства собственного достоинства, которые характеризуют творчество Бисултанова. Вместе с тем, в стихах Апти нет ни малейшего следа пафоса.

Другая тема его поэзии – мужественность. «Я скажу вам совершенно откровенно, - говорит Бисултанов, - мне нравится, когда мужчины остаются сами собой и ни минуту не колеблются, прежде чем отдать жизнь за свои убеждения».

Однако он тут же подчеркивает, что не всякая смерть за убеждения является проявлением мужества. Бисултанов отвергает терроризм и осуждает теракты и захват заложников. Он добавляет, что не надо много мужества для того, чтобы направить, например, самолет на небоскреб. Мужество проявляется там, где мужчины сражаются с мужчинами.

Для творчества Бисултанова на тему войны не наложено табу, она – часть его жизненного опыта. «На войне все вещи называются своими именами: враг есть враг, друг есть друг, боль есть боль, радость есть радость», - добавляет он. Как бы то ни было, на войне нет места поэтическим метафорам. В то время Апти даже думал, что больше никогда не будет писать стихов.

Лишь когда Бисултанов попал прямо из Чечни на Литературный фестиваль в Берлине, он взглянул на вещи с другой стороны. Немцы узнали кое-что такое, чего раньше они никогда не слышали. Переживший лишения, поэт прочитал свое стихотворение «Хайбах», крепко зажмурившись.

Юха а ярташ т1ехь сенлуш ду к1арраш,
Юха а ц1инлуш ду ламанийн карраш.
Дег1аста , Дег1аста , хьох дагайолуш,
Хетарехь, юха а б1аьсте ю йолуш.

Далла хьо езарна билгало юй те,
Делан мас-маликийн орца и дуй-те?
Цкъа а ца хиллачу кепара мерцаш,
Сел серлайовлар хьан маршонан херцарш.

Хьан латта даьккхина кхерсташ ю алу,
Хьан стигал яьккхина - 1ожаллин талу,
Амма хьо хазлуш ю 1ийданехь санна,
Хьайн г1азот дуьненна д1агайта санна.

Сан цхьа ког кошахь ву, важа-хьан лаьттахь,
Упханах г1оьртина, со ирахь лаьтта,
Дег1аста, Дег1аста, со а ву дийна,
Дийнаберш беллачех хьоьгучу дийнахь.

Дагна т1е куьг дуьллий, хьоьга ладоьг1уш,
Дашна т1е дош уьллий, хьо Деле йоьхуш,
Хьох дина до1а ду- сан некъийн хазна,
Къеначу сан ненан хьох йолу назма.

Сан кхиндерг дацара- лардан я дайа,
Весете дилла я байракхах айа-
Дуьненчу волуш цкъа гина хьан бос бен,
Мотт 1емаш, дуьххьара хьох аьлла дош бен.

Хьох ведда д1авоьдуш, ведда ц1авог1уш,
Дуьненан г1айг1анаш ахь серлайохуш,
Сайн эрна кхерстар а хетара хьанал,
Маьрша цхьа к1ур болуш хьо хилчахьана.

Мария
КАТЫШЕВА

Давно это было. На отделении вайнахской филологии Чечено-Ингушского госуниверситета проходила встреча с известными в республике писателями. Преподаватели чеченского языка и литературы, специалисты по фольклору, работающие на кафедре, часто устраивали своим питомцам такие встречи. Неформальное общение будущих учителей родного языка и литературы, многие из которых сами пробовали писать, и признанных мастеров было взаимно полезным. В тот вечер гостями студентов были Ахмад Сулейманов, Шайхи Арсанукаев, Магомед Мусаев, Алвади Шайхиев, другие патриархи чеченского художественного слова. Хозяева подготовили им сюрприз: выступления университетских талантов – начинающих поэтов и прозаиков. Вот корифеи один за другим прочитали свои произведения, сказали свое веское напутственное слово и снисходительно приготовились слушать робкие, как ожидалось, литературные попытки юных дарований. Но то, что они услышали, поразило их. Ребята читали вполне зрелые, насыщенные глубокими раздумьями и нестандартными образами произведения. Они смотрели на мир глазами, не зашоренными цензурными требованиями, загоняющими художническую мысль в рамки социалистического реализма. То была поэтическая молодежь, выпестованная в колыбели народной поэзии, древних преданий, старинного эпоса Илли. Впоследствии она даст целую когорту сильных, самобытных чеченских авторов, достаточно назвать имена Мусы Ахмадова, Ислама Эльсанова, Лечи Абдуллаева, Мусы Бексултанова... Тогда, на университетском поэтическом вечере, этой свежей силой повеяло от первого же выступления – Баны Гайтукаевой. Но все просто опешили, когда начал читать свое стихотворение Апти Бисултанов. В памяти многих участников того далекого вечера осталась эта картина: с одной стороны – вдохновенный юноша, почти мальчишка, страстно декламирующий свои строки, а с другой – маститые писатели, профессионалы, пораженные явлением нового Поэта. Напрашивалась как бы сама собой ассоциация: Пушкин, выступающий перед Державиным.

Когда речь заходит о поэзии Апти Бисултанова, многие так и говорят: дескать, это наш чеченский Пушкин. Однако, как мне представляется, любые аналогии здесь некорректны. У каждого творца свой и только свой неповторимый путь. Каждый вносит свой золотой вклад в копилку мировой культуры. По мнению литературоведов и критиков, по оценкам читателей, А.Бисултанов – самый неординарный, яркий из современных чеченских поэтов. Его поэзия насыщена особой энергетикой, будоражащей душу, образы его лирики заставляют трепетать потаенные струны чувств."Юноша томный с негой во взоре"… Такой традиционный портрет молодого стихотворца к Апти никогда и никоим образом не подходил. Даже в ранней юности. – Порывистый, дерзкий, он был чужд томности. И какая там нега: во взоре – сталь. Слегка небрит. Горделивая осанка, что-то задиристое в манерах. Четкое ощущение божественного дара и несомненная осознаннность своего предназначения. Не просто стихотворец, не только учитель словесности, но – гражданин в полном смысле слова. Он наметил эту стезю в посвящении Магомеду Мамакаеву, давно, еще на заре перестройки, не предполагая даже, что предопределяет и свою собственную участь:

Поэт сегодня живет там,
Где кровью своей приходится защищать человечность,
Достоинство, честь.
Живет он в сердце народа своего,
Песнями закаляя характер героев.
(Подстрочный перевод)

ОТЕЦ

...Маленький мальчик бежал по лугу и плакал. Он убегал, чтобы не показать людям свою боль, ведь он чеченец, мужчина. Но боль была такой острой, что слезы катились сами. На лесной поляне он упал в траву и предался безутешным рыданиям. В тот день он потерял отца. Первая утрата была столь горька, что впоследствии, когда он рос, мужал, из школьника стал студентом, потом учителем родного языка и литературы, редактором журнала – сильнее боли не испытал. То детское потрясение вошло в его творчество пронзительной нотой: "Будет бежать моя боль... Звонкая боль у меня: она звенит, разбиваясь обо все границы земли. Ненавистны моему сердцу границы..." Так говорит он в одном из самых значительных своих произведений "Поэма, как она есть". Размышления поэта ведут от конкретного, локального – к абстрактному, от земляничной поляны на окраине села Комсомольское – к всечеченскому и далее, к всемирному. Это раздумья о судьбах мира, о своем месте в нем, о предназначении творца. Поэма построена в форме философских диалогов с безвременно погибшим отцом, который поверил тишине, а она нанесла ему удар в спину. Тишина обманчива, ей нельзя верить – здесь философские размышления автора достигают мистической силы пророчества: поэма была написана в 80-е годы, в период так называемого застоя, когда и представить было невозможно, что на исходе столетия тишина взорвется странной войной в Чечне, а родное село Апти Бисултанова Комсомольское – Саади-Котар, расстрелянное и сожженное на виду у всего мира, станет одним из символов чеченской трагедии.

...Молодому поэту на рассвете является покойный Диба, его отец. С упреком: "Очаг-то ветшает, парень...". Сын оправдывается, ведь он убегает от быта, так как занят более важными и высокими делами, а свой дом – не самое главное: "Я песни слагал от имени всего мира, на лицо мое легла соль человеческих страданий. Боль мира захлестнула мою колыбельную сказку. Опасность, грозящая миру, разлучила меня с детством. Вселенная казалась мне очагом отцов, домом. Меня в последний путь проводят мои песни". Но Диба резко обрывает его: "Нет у тебя песен, коли за свой земной срок дома не построил, огня не зажег в очаге, коли по весне и по осени твои руки не покрывались мозолями. Покуда пахота не растолковала тебе, какова цена пота, равных миру песен ты не создашь. Человеку надо быть хозяином очага, если хочет, чтобы мир полюбил его. А слова – всего лишь слова, будь они красивы или бесцветны. Или ты забыл, что ты сын воина? Что ты хочешь спасти, если нечего тебе спасать? Отчизна – ветер, если ее не держат корни дома, свет очага. Я это понял, когда самому пришлось встать на страже"...

МАТЬ...

"Я видел тень молнии на лице своей матери", – напишет Апти в одном из своих сборников. Да, Пакант и Диба были для него не просто людьми, давшими жизнь. Слова "Дада" и "Нана" олицетворяли вселенское божественное начало. Не случайно в сложной системе образов бисултановской поэзии образы Дады и Наны занимают центральное место и наполнены сакральным смыслом. Тихая, безропотно и терпеливо сносящая удары судьбы, неустанно хлопочущая по дому маленькая худенькая женщина сумела стать после гибели мужа крепкой и надежной опорой сыновьям, вырастить их трудолюбивыми, честными, совестливыми и бесстрашными. Они отвечали ей глубоким почтением. Мне не раз доводилось видеть сияние нескрываемой нежности на лице Апти, когда в кругу друзей он говорил о своей матери. Недавно ее не стало. Ангелы унесли в заоблачную высь ее душу, чтобы она забыла страдания, перенесенные на земле. Хрупкой женщине, познавшей горечь утраты самых близких, пережившей тяжесть несправедливой войны, которая разрушила ее дом, достался жребий, что выпадает не каждой матери – трудная участь быть матерью Поэта.

ОТЧИЗНА

...Ноябрь 1994 года.

Мокрый снег. Зябко, слякотно, мрачно. Все охвачены тревогой, предчувствием беды. Какое-то всеобщее истощение – моральное, физическое, да и материальное. Впереди, всего в нескольких сутках, черной змеей притаилась за Тереком война.. Ее близость ощущали, но все же не хотели верить, что Кремль решится на этот чудовищный шаг. Жизнь еще продолжалась. В здании бывшего Дворца пионеров, холодном и сыром – два года не топили – собрались почитатели таланта Апти Бисултанова.

Министерство культуры республики по их инициативе организовало творческий вечер поэта. Удивительно, но в тот день выглянуло солнце, потеплело. На эту встречу собрались практически все оставшиеся в республике интеллектуалы, ценители поэзии. Никакой особой подготовки не проводили – ситуация не позволяла. Но слух о вечере все же разнесся, люди, истосковавшись по красоте, по высокому слову и умному общению, спешили на этот праздник поэзии. Он получился невероятно светлым, хотя каждый, наверное, чувствовал щемящую тоску, что сопутствует прощанию с Родиной. Никто не знал, что ждет его завтра, какой ему выпадет жребий, как сложатся судьбы остальных. Никто не предчувствовал, что скоро один из участников вечера – замечательный театральный режиссер и прекрасный человек Хусейн Гузуев – падет в центре города, сраженный снайперской пулей.

А кому бы в голову пришло, что сам герой вечера, относящийся к Родине, к равнинам и горам, ручьям и лесам отчей земли так же нежно, как к матери, станет изгнанником? Единственный за долгие годы праздник такого масштаба, такой высокой одухотворенности был пронизан трагической нотой. Как полонез Огинского.

В Хайбахе, в Хайбахе,
В Хайбахе...
Горят люди и животные,
Горят молитвы,
Горит пустая
Могила моего народа…

Апти читал стихи, приведенные здесь в подстрочном переводе, так самозабвенно и проникновенно, будто слова выходили из глубин его сердца.

Оно воистину принимает в себя больродной земли. Недаром кто-то из великих сказал фразу, ставшую на века крылатой: "Когда рушится мир, трещина проходит через сердце поэта". Трещина, разделившая чеченский народ на дудаевцев и завгаевцев, на кадыровцев и масхадовцев, прошла по сердцу Апти Бисултанова.

В тот вечер он – уже в который раз – говорил о необходимости внутринационального объединения, взаимного прощения: